Я прекрасно понимаю своего фотографа, который просто не может отвести от нее свой объектив, но и я сам уже больше просто не могу ждать. Забираюсь в тесную кабину, окидываю взглядом длинный капот, изящные крылья, красные фары, бросающие теплый отблеск на крылья и радиаторную решетку. Затем наступает волнительный момент первого знакомства с двигателем. Поворачиваем ключ – сгодиться любой от Fiat 500 – нажимаем кнопку стартера, и рядная восьмерка разом просыпается, тут же успокаиваясь до холостых оборотов, сопровождаемых грубыми звуками, которые никогда не услышишь от гражданских моторов. Но стоит лишь нажать на педаль акселератора, расположенную по центру, как мотор мгновенно откликается – раздается прекрасный пронзительный вой, на который способен только Альфовский двигатель с компрессорами, сопровождаемый шелестом шестерен и свистом всасываемого воздуха – все эти звуки усиливаются по мере того, как солнце садиться, воздух становится холоднее, а мотор прогревается.
Больше трехспицевое рулевое колесо и приборы Veglia напоминают все прочие великие машины Alfa и Lancia 30-х годов, но все остальное как будто позаимствовано у истребителя. Кулиса коробки передач довольно странная – первая и вторая передачи находятся ближе к левой ноге водителя – а сцепление очень и очень острое. Однако передачи переключаются намного быстрее и точнее, чем на большинстве Ferrari 50-х годов.
На ходу задний мост начинает звучать в унисон с двигателем. На этих дорогах у меня нет ни малейшего шанса проверить эту машину на динамику и управляемость, но мне с лихвой хватает эмоций просто от того, как она работает; от того как она едет на волне крутящего момента; от того, с каким механическим шумом переключаются передачи. Барабанные тормоза требуют очень осторожного и внимательного обращения, под газом шасси начинает описывать бОльшие дуги в поворотах, и ты всем телом чувствуешь ритмичную вибрацию заднего моста. Думаю, что в свое время Карло Пинтакуда и его соратники по команде пережили немало острых моментов на мощеных улицах итальянских городов. Эксперт по Альфам Пол Грайст утверждает, что единственный способ сделать ее более послушной в поворотах – это приподнять и затянуть зад, выровняв рессоры. Но сейчас в темноте эта машина кажется очень и очень стремительной и послушной – сама квинтэссенция понятия GTO.
Мое общение с ней длится недолго и заканчивается слишком быстро. Но и этого достаточно для того, чтобы я был покорен. Пока она остывает, пощелкивая, я пытаюсь представить, как эта совершенная форма должна была выглядеть, будучи покрытой пылью и заляпанной горячим маслом.
К 38 году модель 2900 уже имела ряд наград за победы в Mille Miglia ’36 и ’37, но тогда это были не более чем плохо замаскированные гоночные шасси с отдельно вынесенными колесами – тенденция, которую заложил все тот же Карло Пинтакуда, выиграв гонку 35 года в двухместном Tipo B. Успехи немцев в гонках класса GP стали причиной натянутых отношений между менеджером гоночной команды Энцо Феррари и фабрикой Alfa Romeo, финансируемой государством. Результатом стало формирование отдельного подразделения Alfa Corse, базировавшегося сначала в Модене, а затем в Милане.
Первым значимым событием нового сезона была Mille Miglia, для которой новая команда подготовила пять новых гоночных машин. Бесподобный кузов, улучшенное шасси с задними упорами под домкраты для быстрых пит-стопов, новая топливная система, зажигание Bosch и динамо, расположенное под водительским сидением и приводимое в действие коленвалом, – все эти доработки значительно облагородили и без того высококлассную спортивную машину.
В той гонке Delahaye выставили три 4.5-литровые модели V12 T145. Ответом Альфы стала специальная заряженная модель с мотором Tipo 308, оборудованным более мощными компрессорами, развивающим 300 л/с. Сюрпризом стало то, что эту машину отдали Клементе Боиндетти, которому только еще предстояло взять первую из своих 4-х побед в Mille Miglia, в то время, как двукратный победитель Пинтакуда вынужден был довольствоваться менее мощным экземпляром. Можно представить те эмоции, с которыми он ожидал начала гонки в то раннее утро.
Первые машины – ими были Fiat 500 – стартовали в 2 часа ночи по новому маршруту, имеющему форму 8-ки, пролегающему по всей Италии, который самые быстрые машины должны были пройти за 12 часов. Прекрасные Альфы сорвались со старта в 5:03 в первых лучах солнца 3 апреля. Пинтакуда сразу вырвался вперед, поставив результат средней скорости в 167 км/ч  на первом отрезке от Брешиа до Болоньи с отрывом в 2 минуты 20 секунд от Биондетти. К тому времени Джузеппе Фарина уже перегрел двигатель своей 2900, пытаясь угнаться за этими двумя.
Пинтакуда сохранял свой поразительный темп до самой Флоренции, отрываясь от Биондетти еще на 5 минут, в то время как на горизонте начал маячить Рене Дейфус на своем Delahaye, показавший второе время после Пинтакуды время на этом участке.
Вдохновленный своим уверенным стартом, Пинтакуда вырвался на новый 85-километровый отрезок автострады на скорости 211 км/ч, но именно на этом участке дополнительные лошадиные силы под капотом Биондетти сыграли свою роль, и уже на подъезде к Риму он сократил отставание до 4-х минут.
Старое итальянское гоночное суеверие гласит «Тот, кто лидирует до Рима, никогда не выигрывает гонку», и удача, похоже, действительно отвернулась от Карло – на участке, ведущем к восточному побережью, у него начало падать давление в тормозной системе. У Терни он потерял 6 минут, пока механики сливали тормозную жидкость, и к моменту возвращения на маршрут Биондетти уже лидировал, как географически, так и по времени.
Пинтакуда мужественно боролся до самого конца, показывая самое быстрое время на всех оставшихся отрезках, но после 12 часов непрерывной гонки Бондетти пришел первым с приоритетом в 2 минуты 2 секунды.
Радость от победы Альфы была омрачена известием об аварии в Болонье – Lancia Aprilla слетела с трассы прямо в топлу зрителей, 10 человек погибли, включая 7 детей.  Трагедия была слишком тяжкой, чтобы ее замалчивать даже в фашистской Италии, и гонка через всю Италию была запрещена до 1947 года. Выдающийся показатель средней скорости (135 км/ч) на всем маршруте, установленный Биондетти в ту гонку, не был побит до самого 53 года.


Машины команды Alfa Romeo успешно выступали в течение всего сезона 38 года, выиграв 24-часовую гонку Spa (первым пришел экипаж Карло Пинтакуда/Франческо Севери) и несколько других заездов. Машина Биондетти, победитель Mille Miglia, номер шасии 412031 была выставлена на London Motor Show, в ходе которого английский любитель Альф Хью Хантер сделал компании предложение, от которого Alfa Romeo не смогла отказаться.
Когда в 1939 году редактор издания Autocar Джон Дагдейл устроил состязание на звание «Самой быстрой спортивной машины», неопытный Хантер согласился принять участие в гонке в Бруклендз, состоявшей из двух заездов. На первом кольце он обошел своего главного соперника Артура Добсона на Le Mans Delahaye, но на второй трассе проблемы с коробкой заставили Альфу сойти с дистанции.
Машина, представленная в этой статье, – это болид, на котором в Mille Milgia 38 года выступал Пинтакуда. По завершении сезона она осталась в конюшне Альфы, и ее потом время от времени использовании для тестов. В конце 40 года Луиджи Чинетти импортировал ее в Америку, и в конце концов она оказалась в Калифорнии в коллекции миллионера Томми Ли, который в 49 году предоставил ее к участию в знаковой для американцев гонке Pikes Peak Climb. Выкрашенная в два тона кремового и в металлик, окрещенная Don Lee Mobil Special, украшенная логотипами Pegasus, эта машина взлетела на вершину наменитого холма под управлением NASCAR’овского гонщика Мака Хеллингса, которому тут же приписали рекордно короткое время прохождения трассы (как в последствии выяснилось, рефери допустили ошибку). Но страшнее была неполадка в системе смазки, ставшая причиной отказа мотора в тот самый момент, как Хеллинг пересекал финишную черту, утопив педаль в пол.
После загадочного самоубийства Томми Ли машину купил салон International Motors в Лос-Анджелесе, куда спустя некоторое время заглянул молодой талантливый гонщик Фил Хилл, который к тому времени выступал на Jaguar XK120. Хилл собрал требуемые 3650 долларов и утащил уже перекрашенную в красный Альфу на лафете. Уже в следующей серии гонок в Pebble Beach он произвел настоящую сенсацию, показав лучшее время на опасном лесном треке. Затем он выиграл второй этап – Del Monte Handicap и лидировал в главной гонке той серии, уходя вперед от двух Allard J2 с моторами Cadillac, Феррари 166 и Ягуара XK120. И снова проблемы с давлением масла заставили 8С заехать в боксы. Вернувшись на круг и оставляя за собой шлейф голубого дыма, большая Альфа буквально прорезала весь пелетон на тесном и извилистом треке и финишировала пятой.


«Эта Альфа – просто произведение автомобильного искусства» - делится своими воспоминаниями Хилл – «Один из поворотов мне приходилось проходить на первой передаче, раскручивая ее до 6000. В том повороте было очень мало места, но при таком режиме она успевала ускориться так, что более медленные машины просто исчезали из виду. Помню, в той гонке мне как-то пришлось срезать пятый поворот, и я чуть было не сбил полицейского. Это одна из самых потрясающих и самых романтичных машин, которые у меня когда-либо были».
В конце сезона машина была продана за 4000 некоему Джеймсу Маджину, который покрасил ее в синий цвет и участвовал на ней в местных заездах в штате Милуоки. В 1955 году объявление в журнале Road & Track привлекло внимание основателя торговой марки Excalibur Брукса Стивенса, который забрал 8С 2900 в свою коллекцию. Он вернул ее к гоночному состоянию и доверил Хиллу для гонки классических машин в Монтерее в 1975 году.
В 1982 машина перешла к другому коллекционеру - Биллу Серри, который мечтал поучаствовать в Mille Miglia Retro, но его мечте так и не суждено было сбыться. Один из лучших американских автомобильных реставраторов Пол Рассел был давно знаком и с Серри, и с Хиллом, и хотя его команда ни разу до этого не работала над Alfa Romeo 2900, этот спайдер он знал не понаслышке. «Когда Билл умер, его жена попросила пристроить эту машину, потому что она волновалась за ее сохранность в старом деревянном гараже, где Билл хранил свои машины.
К тому времени мы уже восстанавливали несколько машин для Ральфа Лорена, и подумали, что Альфа хорошо впишется в его коллекцию. Он, со своей стороны, не был уверен, так что мы просто приехали на ней к его огромному особняку, построенному во французском стиле. Вся его семья вышла посмотреть, включая его жену, что и стало решающим фактором в его согласии. Ну и главным условиям сделки было то, что восстанавливать ее будем именно мы».
Первым шагом было провести полное исследование по этой машине. Были перерыты все архивы в поисках ранних оригинальных фотоснимков и в результате был найден целый набор уникальных фотографий, сделанных во время осмотра машин перед Mille Miglia в 38 году. Команде удалось раздобыть оригинальное динамо и получить доступ к такой же машине для детального осмотра последней.
Некоторые ценители утверждают, что полностью реставрировать такую уникальную машину – это кощунство, но она была в довольно потрепанном состоянии после Серри, и многочисленные вмятины на ней не были следами знаменательных заездов, как любил хвастаться Сери, а скорее результатом его небрежного вождения.
После того, как с суперлегких кузовных панелей были сняты слои краски и шпаклевки, за дело взялся кузовной гуру Ричард Докинг: «Мне выпала уникальная возможность поработать с таким кузовом, и я должен сказать, что преклоняюсь перед мастерством старых кузовщиков. Уже тогда ателье Touring использовало самые тонкие инструменты и пневматические планетарные молотки. Мы не добавили ни грамма нового алюминия в эти панели».
Восстановление отделки занимался другой прекрасный британский специалист Деррик Данбар, который провел свою профессиональную юность в мастерских Roll-Royce. Он обнаружил клочок оригинальной кожи внутри одного из сидений – салон изначально должен был быть ярко-красным. Знаковым моментом при приведении кабины и лобового стекла в оригинальное состояние стало обнаружение в музее в Турине прекрасного крупного снимка гоника Эмилио Виллореси, сидящего за рулем этой машины.
Невероятный красный цвет этой машины был подобран по остаткам оригинальной краски на панели за сиденьем. «При перекрасках, которым подвергалась эта машина, никто не возился с тем, чтобы снять старую краску, так как для этого нужно было снимать заливную горловину с топливного бака. Конечно, можно долго и упорно спорить об оттенке красного, в который красились эти Альфы. Я видел оригинальный фотографии и могу с уверенностью сказать, что они были очень красные. Снимки, сделанные во время осмотра  перед гонкой Mille Miglia говорят о том, что ребята из Touring подходили к полировке самым серьезным образом. Они хотели, чтобы у всей толпы просто захватило дух, когда эти машины выезжали на старт».
Мотору уже давно требовалась самая основательная переборка, и после того, как полностью восстановленный двигатель, вся проводка и гидравлика были установлены в сверкающий кузов, последним штрихом стали красные пластиковые накладки на фары, такие же, как устанавливались на Mille Miglia. Как говорят реставраторы, никто не знал, зачем они на самом деле нужны, до тех пор, пока один старый итальянец не рассказал им о том, что это было сделано в целях безопасности. Уже тогда было известно, что в белом свете фар животные на дороге слепнут и не двигаются с места, а красный свет на них такого воздействия не оказывает.
Последним событием в современной истории этой машины стало ее путешествие по воздуху в Гудвуд, где в сентябре прошлого года был организован парад в честь первого американца-чемпиона Формулы 1. Уже основательно постаревший Хилл по такому случаю выгнал из-за руля своего сына Дерека. Да, эта удивительная машина имеет свою власть над людьми.